Вице-адмирал - Страница 56

– Жора! – Я обернулся к Ломову.

– Слушаю. – Он вопросительно кивнул.

– Собирай своих бойцов. Сейчас нас штурмовать начнут.

– Как скоро?

– Семь-восемь минут. За этот срок ты должен организовать оборону и додавить сопротивление тофферов. Где они еще держатся?

– В реакторном отсеке и в нескольких кубриках.

– Вот и добивай сволочей.

– Сделаем.

Ломов махнул рукой своим бойцам:

– За мной, парни!

Рубка опустела. На ГКП только я и один из штурманов «Забияки» да трупы на палубе. Про движение мы могли не думать: реакторный отсек под контролем противника. Поэтому все, что нам оставалось, – ждать развития событий, надеяться на нерешительность противника и обороняться.

В этот момент на мониторе замигал значок в виде телефонной трубки. А затем появилась надпись: «Вызов с «Розалинды». На связи Обадия Ноймарк».

«Переговоры? Если так, то мы только «за». Можно и поговорить», – подумал я, нажимая клавишу приема, и опять увидел на экране вражеского командира.

В этот раз Обадия Ноймарк снял шлем, и я смог разглядеть его лицо. Разглядеть и запомнить, чтобы не упустить эту сволочь, если я выживу и судьба сведет нас вновь.

Человек как человек, пожилой блондин, приметных шрамов и родинок нет. Встретишь такого на улице и пройдешь мимо. Но было в нем нечто, выделяющее его среди других людей. На шее фрагмент татуировки в форме скорпионьего жала, выходящего к подбородку, а еще взгляд, уверенный и властный. Видимо, вражеский командир давно руководил людьми, легко отдавал приказы и не привык к сопротивлению.

Все это отложилось на подкорку, и я вопросительно кивнул ему:

– Что скажешь, Ноймарк?

– Ты оказался хитрее, чем я ожидал, и смог обвести меня вокруг пальца. Но это ничего не меняет. Тебе не сбежать.

– Посмотрим.

Ноймарк прищурился и спросил:

– Доусон жив?

«Кто такой Доусон и почему Обадия про него спрашивает? Вариантов немного. Скорее всего он говорит про командира «Сиднея». И если так, что нужно сказать?»

– Пока живой, – ответил я. – Мои бойцы взяли его в плен.

– Я хочу с ним поговорить.

– Мало ли чего ты хочешь. Я вот, например, очень хочу, чтобы ты отпустил нас с миром. Как тебе такой вариант? В обмен на твоих товарищей-тофферов.

– Торгуешься? – Он покачал головой. – Нет. Из этого ничего не выйдет. У нас так не принято. Доусона и его парней жаль. Но они сами виноваты, что не смогли сохранить свой корабль.

– И все-таки ты пораскинь мозгами, Обадия.

Ноймарк прищурился и сказал:

– Мне кажется, юноша, что ты тянешь время. Помощи ждешь? Ну-ну… Она не успеет… А ты, если не хочешь по-хорошему… Тогда будет по-плохому…

Не знаю, изображал Обадия гнев или в самом деле разозлился. Однако лицо его покраснело, а губы скривились, и он отключился. После чего мы – я и уцелевший штурман с «Забияки» – продолжили осмотр корабельных систем и начали принимать доклады «аргонавтов».

Жилые помещения зачистили быстро, ведь абордажиры ни с кем не церемонились. Подошли. На дверь заряд и подрыв. Потом ворвались внутрь и всех постреляли. Грубо и жестко. А вот с реакторным отсеком так не вышло, ибо он был дополнительно бронирован. Такого крепкого орешка с ходу не расколоть, а выходить тофферы, даже под наше честное слово, отказались. Так что ситуация не очень хорошая. Корабль вроде бы наш, а подачи энергии на орудийные системы, пусковые установки ПКР, основную РЛС, силовое поле и маршевые движки нет. Работала только аварийная энергосеть, и «Сидней» висел в космосе без движения. Идеальная мишень и цель для проведения новых абордажей.

Однако мы тем не менее не раскисали. Были орудия наших шаттлов, и десантура Ломова заняла почти все ключевые точки эсминца. Так что поборемся. И пока бойцы готовились к обороне, укреплялись, строили баррикады и ставили в коридорах мины, на ходовом мостике появилась Барбара, а следом за ней Бриан.

В этот момент захотелось встать и обнять любимую. Может быть, в последний раз. Но меня отвлек Пабло, который подошел к переборке, посмотрел на привинченный к ней металлический ящик, открыл его и пробурчал:

– Надо же, разъемы для ИИ не демонтированы…

– Что ты сказал? – Я повернулся к нему.

– Говорю, что разъемы штатные, еще с завода, до сих пор не демонтированы. Как раз под наш ИИ. Это ведь эсминец класса «Астарта». Еще староимперской постройки. Одна из последних разработок, и в проект закладывалась дополнительная функция – отсутствие экипажа.

– То есть мы можем подсоединить «Мастера» к управлению кораблем?

– Наверное… Теоретически…

– Так чего ждешь? Действуй.

Бриан расстегнул клапаны рюкзака и достал связку проводов. После чего стал присоединять их к штатным разъемам, а я подумал, что нам опять повезло. Поправка – возможно, повезло. И задал Пабло новый вопрос:

– «Мастер» сможет разблокировать двери в реакторный отсек?

– Если тофферы не модернизировали компьютерную систему корабля и не поменяли старые коды. Тут пятьдесят на пятьдесят. А если они заклинили дверь изнутри, то вообще ничего не выйдет.

Прерывая наш разговор, на связь вышел Ломов:

– Тор, тофферы уже рядом. Шесть шаттлов. Я приказал нашим пилотам открывать огонь по готовности.

– Понял тебя, Жора. Держитесь.

– Само собой, командир. Все равно ничего другого не остается.

Ломов замолчал, а я включил внешние видеокамеры корабля. Монитор высветил вид с двадцати ракурсов, и можно было увидеть врагов. Они заходили на корабль лихо, словно древние кавалеристы или пираты Карибского моря. Скорость большая. Сейчас прижмутся, включат плазменные резаки и наделают в бортах корабля новых дырок. А что потом, понятно. На каждом шаттле минимум тридцать десантников. Общая численность бойцов противника сто восемьдесят человек и десяток мехстрелков. Ну а нас сколько? Теперь уже не больше восьми десятков, из которых половина техники или матросы…